Глава 7
в которой группы объединяются, но не без потерь.
Ночь, проведённая в университете, оказалась последней спокойной ночью. Ранним утром решение было вынесено: основная часть университетской группы уходит в общину Андрея, чтобы позднее всем вместе перебраться в пригород, в Гатчину.
Несколько человек отказались уходить, так как оранжереи ботсада им стали родными, они не захотели бросать начатое. С другой стороны, было решено, что оставить небольшую группу в центре города полезно, она будет собирать одиночек и, если будут желающие, пересылать их в основную общину.
Потому, сразу после сытного завтрака, Андрей и ещё два человека из университетской группы перешли Неву и двинулись на юг, к общине. Там дело закипело. В университете было несколько машин, но явно недостаточно, так что весь автопарк общины нуждался в проверке и подготовке. Подготовить жильё — отдельное, группы пока не слишком доверяли друг другу в плане вирусной безопасности. И на всё это были выделены лишь день да ночь. Уже на следующее утро караван машин выдвинулся по пустынным улицам Петербурга.
Цепочка машин выглядела необычно, но если вы видели американские фильмы типа «Безумный Макс», то она вас не удивила бы. Колонну возглавлял кроссовер, с переделанным под стрелка люком на крыше — широкий обзор и круговая защита металлическими листами и пуленепробиваемым стеклом. Также же в обязанности стрелка входили сигнальные функции — группа старалась соблюдать тишину в эфире. Инкассаторский броневичок, у которого кузов переделали в огневую точку пулемёта, прикрывал колонну сзади. В центре ехал кто попало, но в каждой машине было как минимум по два ствола.
Туда доехали быстро и без проблем, только один раз останавливались, чтобы шире раздвинуть машины, загромождающие проезжую часть. Прямо с набережной вся делегация заехала на территорию университета через редко открывающиеся ворота.
Упаковка и погрузка потребовала ещё два дня, но дозорные уже в середине первого дня стали замечать подозрительное движение вокруг, и сборы ускорили. Вся ночь прошла в напряжении: укладка вещей в многочисленный транспорт не останавливалась ни на минуту, у людей не проходило ощущение, что за ними наблюдают из каждого тёмного угла. Однако, ночь прошла спокойно, нападения, которого опасался Кирилл Петрович, не случилось.
Следующее утро, которое Андрей снова встречал на колёсах, выдалось ясным с небольшой изморозью на асфальте и распускающимися кустами во дворе университета. Он предвкушал новую дорогу, новое, пусть и короткое, путешествие. Это всегда его бодрило, вдохновляло на то, чтобы радостнее смотреть на мир. Последние приготовления и вот-вот будет сигнал к отправлению, машина одна за другой тронутся, пройдут через ворота и помчатся по вымершим улицам в новое убежище. Пока всё шло гладко и, Андрей надеялся, что так же и завершится. Пока ему всё удавалось.
Михаил Израильевич последним прощался с остающимися, обнимался с Кариной Олеговной и Анной Валентиновной, которые стали ему как дочки. Андрей с подножки джипа наблюдал за тем, как машина за машиной выворачивают из двора университета и набирают скорость, чтобы затем, повизгивая резиной, вывернуть на Благовещенский мост. Сегодня был выбран новый маршрут, в том числе из-за слежки и вероятности нападения при выезде. Ворота закрыли, замотали проволокой, загородили Газелью — внешне университет снова мёртв, значит пора в путь. За рулём сидел Марат, парень со склада, он оказался не только хорошим техником, но и отличным водителем. Дым из под колёс и машина уже идёт в первых рядах, но вторым рядом, вне колонны.
Строй держали строго, скорость движения радовала, уже прошли нелюбимую Андреем площадь Труда, переехали Мойку. Вот-вот должна показаться сгоревшая Мариинка, но тут из-за угла, прямо перед головной машиной, на перекрёсток вылетели две поливочные машины с большими оранжевыми баками полными воды. Такими обычно ограничивают митинги. Кроссовер на полной скорости врезается в одну из них — его разворачивает, переворачивает и плющит о вторую машину. Визг тормозов всех машин в колонне заглушил все остальные звуки и, кажется, даже мысли. Кто-то не справляется с управлением, кто-то реагирует слишком медленно. А думать нужно быстро. Сзади мост через Мойку, который, скорее всего, перекроют при необходимости, по бокам — дома с единичными арками. Спрятаться, свернуть некуда. Место для ловушки подобрано превосходно. И мы в неё отлично попали, подумал Андрей, выпрыгивая из машины.
Дмитрий, который ехал в китайском микроавтобусе, не растерялся: он первым приказал развернуть автобус боком и уже выводил людей, выстраивал оборону. Хорошо, что он оказался такой не один — автобус, поставленный поперёк дороги, с двух сторон тут же прикрыли ещё два автомобиля. Вовремя, так как раздался дробный грохот обстрела из окон, где-то со второго-третьего этажа. Андрей прикинул, что нападающих не менее двадцати человек. Основная группа собралась вокруг Дмитрия, но она почему-то почти не отстреливалась, хотя Андрею, интуитивно, очень хотелось ответить огнём.
Минут через пять стрельба затихла и к разбитому кроссоверу подъехал инкассаторский броневик, оборудованный громкоговорителем.
— Сложите оружие, вы окружены! — Раздался голос, мужской, но сильно исковерканный усилением.
Дмитрий, раздавал короткие команды по рации, машины продолжали кучковаться и образовывать хитрый оборонный рисунок. Он никак не прореагировал на приказ с той стороны.
— Вы окружены, сопротивление бесполезно! Мы давно следим за вами, знаем базу откуда вы едете. — Значит не знают, куда мы едем, заключил Андрей.
— Что вам от нас нужно? — Крикнул Дмитрий, слегка высунувшись из укрытия.
— Что нам нужно? — Через несколько секунд переспросил голос. — Нужно ваше оружие, ваши машины, ваши запасы. Мы видели, как вы грузились, видимо, решили смыться из города. Ничего не имеем против, но делайте это пешком и налегке — тогда мы вас выпустим. — Хрипящий громкоговоритель свидетельствовал о том, что человек смеялся.
— Интересно, сколько их? — Марат продолжал сидеть за рулём.
— Думаю, что меньше, чем нас, но они хорошо подготовились, заняли доминирующую высоту. А ты чего не прячешься?
— Дмитрий приказал всем водителям оставаться на местах и быть готовыми.
— К чему?
— Он этого не сказал. — Не теряя уверенность в себе ответил Марат, поигрывая чётками, оставленными хозяином машины на зеркале заднего вида.
— Сдавайтесь! Или мы расстреляем машины и вы уже точно никуда не уедете!
— Нас больше! У нас много оружия и бронированные машины! — Ответил Дмитрий в импровизированный рупор, явно готовился говорить долго. — Когда мы будем прорываться, то многие из вас погибнут, вы станете слабыми и не сможете больше никого грабить. Оно вам надо? Давайте из этой патовой ситуации разойдёмся мирно, каждый при своём. Мы можем вам оставить часть припасов, если уберёте битую технику с дороги.
Пока говорил главнокомандующий, говорил медленно, убедительно, растягивая слова, Андрей заметил краем глаза движение справа — два человека, низко пригибаясь, забежали в музыкальный магазин. Он не успел как следует рассмотреть, но у них точно было какое-то тяжёлое вооружение.
— Отвлекает внимание, — усмехнулся Марат. — Думаю, минут через десять начнём действовать.
— Мужик, ты гонишь! Вам никак не выскочить из этой волчьей ямы, мы всё отлично рассчитали — не в первый раз, так что не понтуйся! Может у тебя и есть яйца, но тут они тебе не помогут.
Ну да, тут помогут мозги, а не яйца, ответил за друга Андрей.
— Шнурки в стакан. — Раздалась короткая команда по рации.
— Андрей, запрыгивай! Сейчас что-то начнётся.
У водителя на коленях лежал тяжёлый винчестер, Андрею досталось, кроме его любимых пистолетов, простое, но солидного калибра, охотничье ружьё. Всего два выстрела, но в нужный момент могут сделать многое. И ещё десяток запасных патронов, симпатично блестящих медными гильзами.
— Жук в муравейник!
Справа ухнуло и броневичок с громкоговорителем подпрыгнул на яркой вспышке, медленно покосился, замер в неуверенности и окончательно завалился на бок. Тут же, видимо заранее инструктированные, вперёд рванулись два мощных внедорожника. Кажется, вспомнил Андрей, Дима их разгрузил чем-то не очень ценным, но тяжёлым. Эти машины ехали где-то в середине колонны, но сейчас перед ними образовался пустой коридор, по которому они неостановимо разгонялись. Противник поздно сообразил и ни один из немногочисленных выстрелов не попал в цель.
— Что они делают? — Изумился Марат.
— Расчищают нам дорогу, — с горечью в голосе ответил Андрей. — Заводи.
Он не разглядел, успели ли выпрыгнуть водители таранов, но дело было сделано: импульс разогнанных машин раскидал заграждение, освободил середину проезжей части. Почти сразу же за ними в образовавшийся проём проскользнул автобус, слегка зацепив бортами, и открыл отвлекающий огонь во все стороны. Замыкающая инкассаторская машина уже стращала нападающих пулемётным огнём, чисто для страха, так как у неё не было ни одной реальной цели, во всяком случае, пока она не выбралась из окружения. Колонна, в заранее установленном порядке, покидала засаду. Правда, не полностью: Андрей заметил, что как минимум две машины остались на месте с пробитыми колёсами и разбитыми лобовыми стёклами.
…
Дмитрий не торопился покидать место боя на углу рядом с Римским-Корсаковым и Мариинским театром. Он прекрасно понимал, что нельзя дать их выследить — в этом случае им не будет покоя в собственном доме, даже если врагов останется два-три человека. И нужно было прикрыть отход тех, кто подрывал броневик из базуки. Потому автобус, выехав на стоянку около театра, остановился и повернулся длинным бортом, усиленным металлическими листами, к перекрёстку. Два люка на крыше стали отличными снайперскими точками, откуда можно было держать под прицелом всё открытое пространство вокруг и нести опасность в окна окружающих домов. Нападавшие молчали, никакого движения не было заметно. Главнокомандующий пересадил всех лишних из автобуса на прочий транспорт и приказал ехать дальше два квартала до Никольского сада и объезжать его слева.
— Следующая контрольная точка, точка сбора — перекрёсток с Садовой. Езжайте максимально быстро, мы прикрываем и при первой же возможности догоняем вас. Вы, — Дмитрий показал на водителя инкассаторской машины, — не останавливаетесь, а едете по Садовой вдоль канала до Семимостья. Знаешь, где это? Отлично! Молнией туда и берёшь под контроль все мосты. Чтобы мышь не проскользнула. Патронов хватит?
Манёвр удался: преследователи догадались о направлении движения и решили срезать там, где можно пройти только пешком, но Гриша оказался быстрее и уверенно закрепился на самом видном месте, откуда пулемётные очереди могли зачистить любой из трёх ближайших мостов, а винтовки — ещё четыре. Минус четыре человека. Интересно, сколько ещё осталось?
Следующий бросок, до площади Репина, опять прикрывал автобус. Здесь, у самого моста, выставив дозорных на всех углах, проверили перекличку и рекогносцировку. Потери вгоняли в тоску: пять убитых, трое общинных и двое университетских, восемь пропали. Кто-то из них отстал в машинах с пробитыми колёсами, живы ли они, в плену или свободны — не известно. Многие про себя подумали: лучше мертвы, чем в плену, не расскажут ничего, а то ведь могут привести к крепости да ещё и рассказать пароли и секреты обороны. Кроме людей, были потери вещей, битый транспорт, огромный расход патронов. Не то чтобы критично, но следующая победа может стать пирровой. Особенно это касалось транспорта: машин вокруг много, найти ключи тоже можно, с бензином всё хуже, но пока тоже терпимо — плохо то, что машины нужно переделывать, адаптировать к постпандемическим условиям, оборудовать для атаки и обороны. На это требуется металл, пуленепробиваемое стекло и, главное, человек с руками из правильного места. Марат как раз такой, но в одиночку получается очень долго, а людей мало. И потери — больше десяти человек.
Стрельба в углу площади завершила перегрузку машин и раздачу команд — пора уходить, но так, чтобы погоня кончилась.
— Время раскидывать камни.
— И сжигать мосты. — Грустно продолжил Андрей. — Едем!
Площадь Репина с одной стороны ограничивалась набережной Фонтанки, через которую перекинулся старый мост. Красивый, с декоративными башенками на пешеходных частях, каменными фонарными столбами и даже гранитными скамейками. Замечательный мост, простоявший больше двухсот лет, но действительно настало время сжигать за собой мосты, тем более никто не собирался возвращаться обратно в центр. Оставлять за собой прошлое, отобрать у себя возможность оглянуться, передумать.
Колонна отъехала достаточно далеко, но ещё не потеряла из вида мост — чтобы быть уверенным, что никто не перебрался на этот берег, когда раздался мощный взрыв. Дрогнула болотистая земля, зазвенели стёкла, кое-где даже вывалились, заброшенные трамвайные провода закачались.
— Дима не пожалел взрывчатки…
— Марат, он правильно сделал, — откликнулся Андрей, — мост каменный, сделанный ещё в те времена, когда делали на совесть и на века. Просто так его не сломать. Дима сработал с гарантией.
…
Оставшийся путь пролетел быстро, больше никто не встретился. Андрею казалось, что люди настолько на взводе, что покажись даже кошка, любое движение, её бы сначала расстреляли бы в три ствола, а только потом стали бы думать. Уже на подъезде, буквально за пять минут, Дмитрий по рации предупредил о возвращении и о наличии раненых — без уточнения количества.
Въезд на территорию несколько напоминал траурную процессию. Тишина и печаль, только настороженность портила впечатление. Сразу же стали делить людей на своих и чужих — чтобы не разносить потенциальную заразу. Правда, из-за перестрелки в дороге об этом все забыли и смешались. Настроения и желания что-то решать ни у кого не было, потому оставили как решили раньше — в надежде, что критического вируса ни у кого нет. Но выделили ещё одну категорию — раненные, в лазарет решили помещать всех без разбора. Первым туда попал главнокомандующий, оказалось, что Дмитрия ранило в ногу почти в самом начале столкновения, но он перевязал сквозную рану чьей-то курткой и забыл о ней до самого приезда домой. В итоге его пришлось вынимать из автобуса, сам идти он уже не мог.
— Съездили, называется, — почти шёпотом не то негодовала, не то расстраивалась Мира, помогая Андрею разгружать джип. — Привезли неизвестно кого, да ещё и потеряли чуть ли не столько же, сколько привезли. Чтобы больше и не совался в центр. Слышишь? Только попробуй.
Андрей благоразумно молчал — Мира не тот человек, с которым стоит ссориться.
Уже в ночи, пришли двое отставших. Они подтвердили, что остальные погибли, во всяком случае те, которых они знали, свои, а они долго отрывались от хвоста и точно никого не привели за собой.
Община легла спать уже за полночь, завершив все необходимые дела, включая усиление обороны и двойное количество ночных дозорных. Легла неспокойно, некоторые даже положили пистолет под подушку или уснули держа в руке винтовку, одним ухом прислушиваясь к стонам в лазарете или тишине на улице. Андрею тоже не спалось и он думал, как обычно — в перемешку, о прошлом, настоящем и будущем, стараясь концентрироваться на будущем, но взрыв под инкассаторской машиной и её переворот отвлекали, не выходили из головы. Чтобы быстрее заснуть и забыться, он притянул к себе давно спящую Миру, поцеловал в тёплую щёку и зарылся лицом в разбросанные по подушке длинные волосы.