Звериный коктейль

Вадим стоял у окна, смотрел на цветущие липы и пил вино маленькими глотками из высокого бокала. Вечеринка набирала обороты и проходила мимо него.

Конечно, проходила мимо, ведь на него никто не обращал внимания. Несмотря на дорогие и со вкусом подобранные рубашку, брюки, на английский манер — так чтобы были видны стильные носки — и фирменные туфли, он никого не интересовал. И сложно было в этом винить других: скромно, даже стыдливо, он стоял в углу, около самого дальнего окна и боязливо глотал вино. Его сутулая спина, как бы виновато приопущенная голова не бросались в глаза, практически никто из собравшихся не отличал его от старинного торшера, стоящего в проёме между окон. Тень, которой не место на празднике света, который устраивали сегодня студенты из золотой молодёжи. Последняя вечеринка перед второй сессией: за год все успели познакомиться друг с другом, многие и переспать, потому последний семестр в конце каждой недели студенты всем курсом гудели у кого-нибудь на хате, благо у всех родители могли обеспечить детей многокомнатными удобствами. И многие из них закрывали глаза на беспорядок, который там устраивали любимые чада.

Вадим представлял собой нетипичный вид золотой молодёжи, но состояние его родителей открывали перед ним все двери. А сегодня открыли его двери перед всеми сокурсниками и сокурсницами. Так что это его вино выстреливало сегодня в его потолок и лилось ручьём на его ковры. И ему не было жалко ни потолки, ни вино, ни даже ковры. Ему было жалко, что всё это без него.

— Не куксись! — Кто-то из приятелей стукнул его по спине, Вадима слегка качнуло, и подлил ему вина.

— Я в норме. — Он залпом отпил половину и поставил бокал на подоконник.

Во всех комнатах гремела музыка, молодёжь танцевала или делала вид, что танцует, кто-то уже целовался по тёмным углам. Двое парней, Паша и Игнат, как всегда ели. Обычные однокурсники, которых он знает уже год. Ничем не выдающиеся, из себе подобных, конечно. Парни не слишком спортивные, не качки, не плейбои, девушки красивые, но зачастую это нарисованная красота и стильно подобранная подача. Конечно, про многих из них, почти про всех, Вадим бы мог подумать, и думал, «ябывдул», но вслух такое говорили только про избранных. Ни к кому его особо не тянуло, ни к мальчикам, ни к девочкам. Привычные как бы друзья. Чего-то не хватало — то ли ему, то ли им.

Вадим стал осторожно обходить танцующих, придерживаясь общего направления в сторону прихожей.

— Ты куда? — Остановили, когда он уже открывал входную дверь.

— Проветриться нужно, скоро вернусь, — почти шепотом ответил Вадим, — буквально на полчасика.

— Давай, не пропадай! — Громко и не совсем трезво отозвались откуда-то сзади, — а то мы тут такоооое устроим!

Закрыв дверь снаружи Вадим, наконец, облегчённо вздохнул — самое сложное он преодолел, дальше проще. К счастью, на улице тепло и нет дождя, который моросил весь вчерашний вечер. Всё должно получиться.

Во дворе он прямиком пошёл на помойку, огляделся, что вокруг никого нет, и спрятался за баки. Там он достал из кармана полиэтиленовый пакет с надписью «Монетка», положил его рядом с собой на землю и начал раздеваться. Рубашка, брюки, носки, трусы — всё, даже дорогущая золотая цепочка с подвеской в виде его зодиака Стрельца, всё попало в скромный мешок, который Вадим запрятал подальше от входа в мусорку. Если бы сейчас кто-то заглянул за баки, он решил бы, что тут произошло ограбление или готовится какое-то безумство. И это, пожалуй, было бы последнее, что подумал человек, так что порадуемся, что такого человека не нашлось.

Не сказать, что молодой человек не мёрз — за то время, что раздевался, он покрылся гусиной кожей с ног до головы, но его это совершенно не беспокоило. Вадим стоял всё так же сутуля спину и безвольно опустив руки вдоль тела, но продолжалось это недолго. По телу, от головы к ногам, прошла волна судорог. Казалось она началась с того, что дёрнулись и немного увеличились в размере уши, затем лязгнули челюсти и нижняя раздалась вперёд. Мышцы шеи напряглись, сама она как-то раздулась. Грудь расправилась, плечи стали шире, бицепсы обрели объём и рельефность. Гусиная кожа сменилась волчьим подшёрстком, а потом и серьёзной густой шерстью. Длиной, чуть блестящей серебристой шерстью оборотня. Обычного оборотня средней полосы России.

С трудом не дав себе завыть во всю глотку, Вадим одним рывком перемахнул через ограду мусорки и метнулся к зарослям кустарника во дворе. Тут его увидел дворник, точнее, увидел мелькнувшую тень и привычно, почти беззлобно, выругался по поводу бездомных псов, которых гоняют местные крысы. Его мечтавший о выпивке мозг не уделил должного внимания размерам этой бездомной собаки, дворник продолжил делать вид, что подметает грязный асфальт. Вадим глянул на следы, которые оставлял на размокшей от вчерашнего дождя земле — завтра в соцсетях будут посты про эти следы.

Свобода! Движение — это жизнь! А сколько ощущений! Одни запахи перекрывают всё, что Вадим-человек мог увидеть. Чего стоят тактильные ощущения земли, травы, веток под ногами, а проприоцептивные чувства всех мышц, что так слаженно несут его из двора во двор, поднимают его на деревья, позволяют подняться по почти гладкой стене до третьего этажа и заглянуть в окно ни о чём не подозревающих соседей. Он любил по ночам подглядывать в окна спален, где не закрывали шторы. Свобода в движении!

Однако, у него мало времени, нужно возвращаться. Веселье будет и потом. Нюх его никогда не подводит: даже не нужно задумываться, тело самостоятельно находит дорогу обратно. И вот он опять в своём дворе, где дворник доковылял до другого угла, нашёл там пару пустых бутылок и что-то радостно бормочет. Пусть себе бормочет, и на его улице иногда должен быть праздник. Но что это? Ещё не перепрыгнув через ограду Вадим учуял, что в мусорном углу кто-то есть. Сильно пахнущий, несвеже сильно пахнущий, пахнущий даже не едой. Он тихонько обошёл забор и вошёл как положено через калитку. В баках ковырялся тип противной наружности. И не просто в баках, а в том, за которым Вадим спрятал свои шмотки. Ещё чуть-чуть, буквально десять секунд, и он точно найдёт мешок с надписью «Монетка». Нет!

Беззвучный бросок и одной жизнью в мусорке стало меньше. Острые длинные клыки прирождённого хищника прокусили, практически разорвали горло так, что человек не успел издать ни одного звука, кроме тихого «бульк-бульк». Кровь залила волка, запачкала его чистую красивую шерсть и обдала предостерегающе красным фонтаном два бака и бетонную стену. К счастью, на мешок «Монетка» кровь не попала.

Какие запахи! Вадим не смог удержаться от того, чтобы не глотнуть крови, не оторвать кусок другой мяса. Горячего живого мяса, пусть и отвратительно пахнущего. Давно он так не ел. Как не повезло! Или повезло? Мысли не хотели идти в голову, практически невозможно оторваться от разорванного тела, от которого начинал подниматься пар в остывающем ночном воздухе. Но нужно возвращаться, мелькнула мысль. Как?

Вадим в зубах оттащил пакет в другой угол, облизался и замер. Тихонько рыкнув он встал на задние лапы, которые в этот же момент стали ногами. В этот раз голое человеческое тело не было покрыто гусиной кожей — он источал жар как после бани. Быстро оглядевшись нет ли крови на теле или на мешке, он начал осторожно и методично одеваться, чтобы выглядеть совершенно так же, как до прогулки.

Домой он вернулся уже через пять минут. И тут его все заметили, некоторые впервый раз за вечер. Все забыли, что он был тут же на вечеринке, забыли, кто  встречал их — мутный неинтересный образ в их умах подменился новым, тем, что они запомнят надолго. Красавец с широко расправленными плечами, идущий уверенной, даже немного властной, как подобает золотой молодёжи, походкой, с чуть снисходительной улыбкой на губах. Золотой кулон со стрельцом поблёскивает в такт его широких шагов под расстёгнутой на две пуговицы рубашкой. Его разгорячённое тело так пышет тестостероном, что девушки чувствуют даже с противоположного конца комнаты.

И он видел окружающих совсем иначе, чем полчаса назад. Парни, все без исключения, какие-то серенькие, никчёмные, в чём-то даже смешные — и чего он с ними дружил, задавался Вадим вопросом где-то на самом краю сознания. Зато девочки ничего так, чего он их избегал раньше — это уже не на краю сознания, а на переднем плане. Вон та, вполне секси, сидит так, что не только белые колени видны, но и почти всё выше. А вот та — как она эротично держит бокал и как томно его наклоняет, чтобы отпить красного как кровь вина. И чего это Максим на неё лыбится, а? Шансов у него никаких, раз я пришёл. А вон та, кажется Маша, уже заметила меня и взгляд как у хищницы, которая почуяла сладкую добычу. Ух, хорошо!

Вадим чувствовал целый коктейль гормонов, плескавшихся в его крови. Далеко не только тестостерон, но и серотонин, адреналин, норадреналин, дофамин и целый ряд других, которых не умеет синтезировать человеческое тело. Но умеет создавать тело волка-оборотня. И делает это просто изумительно. Потому у Вадима впереди ещё четыре-пять замечательных часов, когда он будет блистать как на арене, когда ему будут удаваться шутки — над ними будут смеяться, даже если они будут совершенно плоскими — он будет душой компании и мечтой девушек. Он будет королём вечеринки! Любая будет готова отдаться ему по одному только слову. Чем он непременно воспользуется, надо лишь успеть вовремя всё сделать, чтобы остались хорошие воспоминания у обоих, а под утро она сама быстренько выскользнет из спальни, кое-как оденется и побежит домой или в институт. Не заметит, что он опять стал рохлей, нескладёнышем, никому не интересным сутулящимся парнем, похожим на подростка.