Глава 5
Утро застало Анджея Банева в том же положении, в каком мы его оставили в конце прошлой главы: откинувшегося в глубоком мягком кресле со стаканом в руке. Он не спал, лишь иногда закрывал глаза да и то для того, чтобы не видеть себя даже в искажённом отражении на стакане.
Глупая была затея с этим походом, как всегда, — погорячился. Чуть было не погиб из-за этой своей горячности и нетерпеливости. На волоске был — и ради чего? Славы, денег, счастья? Или просто ради удовлетворения своего любопытства, из-за азарта? Хватит об этом, нужно решить, что делать дальше, как использовать полученную информацию. Там этих куколок плавает… весь район могут высосать досуха.
А что собственно я знаю? Нашёл логово стаи комаров, в которой не менее шести особей, кстати, не знаю какого пола. Логово используется не очень давно, видимо с момента откладки яиц, пару месяцев как. Они куда-то ходили вечером всей толпой, интересно будут ли новые жертвы. Они организованно охотились или что? И где тот травмированный? Интересно жив ли он ещё, если да, то где его прячут.
Позвонить в участок и сдать это логово? Пусть всех ловят, ставят эксперименты, наблюдают как личинки превращаются в имаго… Как инспектор по насекомым, я так и должен сделать, но что-то внутри противится этому — слишком уж они разумны, слишком похожи на нас, чтобы устраивать такой бездумный геноцид. Или всё же позвонить…
Эти раздумья прервал телефонный звонок. Анджей чертыхнулся, посмотрел на экран мобильника и даже не удивился, что звонок от Минина. Надеюсь, не о комарах, подумал Банев и оказался прав: очнулся пострадавший и стоило к нему съездить.
— Но это же уже не наше расследование, его же отдали военным.
— Босс сказал, что расследование их, потому мы дальше им занимаемся, но под военным руководством. У них своих сыщиков мало, а есть ли знатоки комаров — вообще не факт.
— Должны быть, уверен, что это потенциальное оружие массового поражения они хорошо изучают. Заедешь за мной?
— А чего сам не приедешь?
— Выпил вчера вечером, не стоит сейчас садиться за руль.
— Окей, через двадцать минут буду.
Как раз успею принять душ и переодеться, решил Банев, скоро рассвет — Катя должна вернуться. Не уверен, что хочу сейчас с ней пересекаться.
— Ещё одна подопытная мышь…
— Почему?
— А ты посмотри, сколько датчиков, сколько врачей вьётся вокруг первого пациента, который не умер после такого укуса. Они бы с радостью его замучили до вскрытия, если бы этический комитет разрешил такие публикации.
— Да, пожалуй… пошли отвлечём их, пусть отдохнёт человек.
— С нашими вопросами — вряд ли отдохнёт.
…
Ничего интересного, как и предполагали, они не узнали: Павел был настолько пьян, что не помнил не то что, как на него напали, но даже то, где он был, что и с кем пил. Как попал на ту улицу он тоже не помнил. Когда ему всё рассказали, он рассмеялся, закашлялся и заявил, что именно выпивка его и спасла: в крови было столько алкоголя, что комару стало плохо и он не допив ушёл. Потом начал рассказывать что-то про русский лес — инспектора его не поняли и решили дать отдохнуть, вернули его врачам и медсёстрам.
— Ну что, по пивку? — Минин не выказывал никакого энтузиазма и дальше заниматься делом, которое заграбастали военные.
— Можно, хотя я бы заехал в отдел, вдруг военные чего отрыли.
— Окей, давай подброшу, но если у них ничего, то по пиву.
— Договорились, но недолго — у меня Катя сегодня дома.
Однако, их планам не удалось реализоваться: уже выходя они услышали сирену двух или трёх машин скорой помощи и прямо мимо них побежали медбратья с каталками.
— Кого это, интересно, привезли.
— Надо выяснить, может, по нашей части.
— Простите, — обратился Банев к одному из приехавших водителей скорой, который отошёл в сторону покурить, — я из полиции, скажите, кого вы привезли и откуда?
— Здрасьте. — Водитель одним глазом глянул в документ, показанный Баневым, затянулся и ответил. — Да военные какие-то, из канализации вытащили, — полицейские переглянулись. — Где точно не знаю, но везли из доков… а может и не из канализации — там этих типов не особенно-то любят. Троих, вродь, привезли, сильно покоцанных, у нас в машине без глаза был.
У Анджей перед глазами пролетела картинка, как гигантский комар хоботком выкалывает человеку глаз… бррр! Но что они там делали? Чёрт! Они же могли за мной следить и найти логово комаров! И так же глупо как я, туда сунуться! Чёрт!
— Дай ключи.
— Тебе же нельзя за руль.
— Дай ключи, я сказал! Такси возьмёшь.
…
Банев мчал с мигалкой не разбирая дороги и агрессивно обгоняя неторопливых водителей. Сколько у меня времени? Сколько у меня времени до того момента, как они запустят газ или ещё какую-нибудь отраву в коллектор и отомстят за своих? Или они уже поняли, что имеют дело с разумным противником и захотят его изучать? Нет, вряд ли, первая реакция человека, особенно человека ограниченного — агрессия, мщение. Как минимум трое в больнице, может быть есть и погибшие, кого-то военные могли забрать к себе — повод для ответной массовой агрессии отличный, оправданный, законный. Залить канализацию напалмом до самых люков, а потом уже разбираться кто прав, кто виноват. Зачем разбираться с проблемой, если её можно решить одним приказом, не требующим размышлений, запускающим привычные отлично смазанные шестерёнки. Надо успеть!
Куда нужно было ехать, легко было понять по концентрации военных. Машину окончательно остановили в паре кварталов от логова, перестали помогать и эмоциональные фразы, и удостоверение. Сейчас позвоню Кате, злобно думал Анджей, и попрошу её связаться с дядей, чтобы меня пропустили.
Привстав на подножку машины, он старался рассмотреть, что происходит впереди, но, кроме людей в бронежилетах, ничего не было видно. Какая-то толкотня, что-то готовится, волны активности пробегают из стороны в сторону. Ничего не понятно. Анджей и не заметил, как достал телефон и уже был готов нажать дозвон Кате. Нет, нельзя, остановил себя Банев, нельзя.
Относительную тишину разорвал гул голосов откуда-то справа. Люди подались назад и образовали неровный круг, в центре которого осталось два человека… Постойте-ка! Не человека! Это же два комара и один из них Танек! Нет! Банев забыв всё бросился к своему другу, напарнику, который уже дважды спасал ему жизнь. Грёбаную, никчёмную жизнь спасал за просто так — просто потому, что был человечнее многих людей.
Толпа уже ощерилась всеми возможными средствами убийства, когда Банев пробился через последний круг и выскочил на свободное пространство вокруг застывших на месте комаров. Он был уверен, что любое движение комаров вызвало бы кромешный ад — от них бы не осталось ни одного кусочка крупнее фасетки глаза.
Комары держались за руки и, казалось, не понимали, что происходит. Может быть, действительно не понимали. Танек был одет в свою обычную одежду (интересно он сбежал сам или его Катюша выпустила?), второй комар, более крупный, видимо самка, был тоже одет в пальто и какую-то непонятную шляпу с большими полями. Танек одной лапой держал комариху, а второй лапой, которая высовывалась из второго рукава, что-то держал. Когда Банев подошёл ближе, он понял, что это то же, что было у него в лапах (так и хотелось думать — в руках) вчера, когда они уходили отсюда, что-то, что он взял в логове комаров.
— Не стреляйте! — Закричал инспектор по насекомым, закрывая собой комаров, — не стреляйте! Они ни в чём не виноваты!
— Кто вы? Что вы тут делаете? — раздался командный голос из мегафона.
— Я — инспектор по насекомым Анджей Банев, я вёл дело гигантских комаров! Один из этих комаров спас мне жизнь! Не стреляйте!
— Спас жизнь? — В металлическом голосе военного послышалось удивление. Он наверное сам этому удивился.
— Да, даже дважды! Они разумные, понимают нашу, человеческую речь, умеют общаться между собой на своём языке! Вы не имеете права их убивать!
— Я имею право делать всё, что захочу… Откуда вы знаете, что они умеют разговаривать?
— Опустите оружие, и я расскажу!
…
Опоздал! Опоздал! Сволочи! Идиоты! Изверги! Анджей в кровь избил кулаки о железную стену комнаты для допросов. Опоздал! Всё произошло так, как он и ожидал: военные в слепом озлоблении залили в канализацию несколько тонн чего-то горючего, разъедающего, уничтожающего всё живое. Судя по всему, имаго комаров там уже не было — при первой стычке, когда пострадало полдюжины военных, все взрослые имаго были расстреляны из автоматического оружия. Но решили перестраховаться и продезинфицировали по полной. Ещё нельзя спуститься вниз, но вероятность, что погибли все личинки и куколки близка к 100%. Для надёждости продезинфицировали, чтобы не терять больше своих людей. Мало ли что. Вот после такого и снимают фантастические фильмы про первый контакт с инопланетным разумом, который проваливается по вине человеческой агрессии.
Хорошо хоть Танек жив. Только что он тут делал? Почему ушёл из дома? Воспоминания? Что-то он там нашёл, в этом логове, что-то очень важное для него, любимое. Дали бы мне с ним пообщаться, надеюсь, с ним всё в порядке. Покормили ли его? Или Катю бы к нему пустили — она хорошо научилась с ним ладить. Что они там с ним делают? Не замучили бы…