Глава четвёртая
Фантасты описали очень много возможных будущих, но ни один не описал моё настоящее, думал Иероним, в очередной раз прячась от патруля. В многих квартирах сохранились книги, долгие часы он провёл за чтением фантастики. И не только для того, чтобы просто развлечься, он надеялся найти в книгах подсказки. Да, там не было точно таких инопланетян, но многие придумывали постапокалиптические миры, где встречалось похожее.
Мир, где осталось мало людей, где есть какой-то враг, с которым с разной успешностью борются остатки человечества, был популярен в спокойный период отсутствие реального внешнего врага. Джон Уиндем боролся с триффидами, которым противостояла горстка людей, большая часть ослепших. Книга небольшая, но дельная, немало полезного о том, как развивать хозяйство с нуля. Да, фантастическое, не реалистичное, но некоторые детали очень хороши. Как сказали бы раньше: ламповая классика.
Ещё была игра UFO, даже серия игр, где нужно было защищать Землю от нашествия инопланетян, которые, почему-то, постепенно усиливали свой нажим, и сами стремительно становились сильнее. Как это не похоже на реальность, где пришельцы сразу вывалили всю мощь на землян! Фильмы-катастрофы и то больше похожи, но в реальности нет супергероя, который смог бы спасти Землю. Умение не засыпать под излучателями — не суперспособность, позволяющая победить врага одним днём. Это суперспособность помогающая выжить, не более того.
Много книг разного качества, но, читая их, возникает вопрос: а зачем возрождать человечество, если предыдущий опыт был скорее негативным? Что движет всеми главными героями, кроме банальной жажды жить? Кажется, ничего. Жажда жизни и оставления потомства. Банальные животные желания, что в них собственно человеческого, человечного?
Эти вопросы мало кто затрагивает, видимо, считая их слишком очевидными. Однако, они такими не являются. Вот у Айзека Азимова один герой задумался — робот, между прочим. Задумался и вывел нулевой закон робототехники:
0. Робот не может причинить вред человечеству или своим бездействием допустить, чтобы человечеству был причинён вред.
Но вот парадокс: что сделал робот, чтобы выполнить нулевой закон? Чтобы защитить человечество от возможного появления агрессивных пришельцев (как знакомо!) он решил, советуясь с человеком, умеющим принимать правильные решения без достаточного основания, уничтожить человечество, создать из него нечто иное с единым разумом — чтобы люди не воевали друг с другом (боль как знакомо!), чтобы сумели противопоставить что-то теоретическому врагу. Как это по-человечески! Убить, чтобы спасти! Самоубиться до начала войны, чтобы не проиграть битву!
Какое же это будет человечество, если тела с условно самостоятельными сознаниями будут образовывать общее сознание и память вместе со всеми организмами, всеми видами, и даже неорганическим веществом планеты! Это будут уже не люди… Не человечество в том смысле, в котором мы привыкли его называть и считать.
Вопросы, которые остаются чаще всего нерешёнными, даже не тронутыми вниманием, будь то книга, фильм или игра, оказались для Иеронима самыми интересными — самыми актуальными и важными. Для чего он сам старается? Для чего он не напьётся и не забудется — алкоголя вокруг его хватит до скорой смерти алкоголика. Почему он собирает группу? Почему бы не довольствоваться относительно спокойной жизнью с женой? Что мной движет? — вопрос, который не давал покоя Иерониму.
Он прочёл множество книг, не только фантастических, но и философских, квазифилософских, публицистических, всяческих эссе, воспоминаний и документалистики. Нигде он не находил ответа. Он решил, что ситуация складывается примерно такая же как с путешествием во времени: все говорят, все пишут, что-то придумывают, но не задумываются о глубине явления, о настоящих корнях и причинах. Не идут до логического конца — логически верного и, возможно, психологически неприятного. Для людей совершенно естественно, что время движется вперёд, они не могут представить, что может быть как-то иначе. А, оказывается, можно представить! Иногда даже нужно! Нужно, чтобы совершить путешествие без путешествия, движение без перемещения. Тоже с жизненными целями, смыслом жизни: люди живут, движутся, размножаются, борются за жизнь — не задумываясь «нахрена?»
Однажды Иероним нашёл чью-то электронную книгу и смог её зарядить, чтобы читать в темноте, когда не хочется или неудобно зажигать фонарик для чтения с бумаги. Среди множества известных авторов и популярных книг в электронных запасниках он обнаружил самодельный fb2-файл с книгой, из описания которой сохранилось лишь название — «Колдуш». И вот там, в скромной повести, он нашёл если не ответы, то попытку на них ответить.
Автор не описывал постапокалиптического мира, но задавался вопросом: зачем это всё? Зачем что-то делать с другими людьми. Причём главный герой далеко не сразу пришёл к тому, что нужно как-то взаимодействовать с другими, первую часть книги ему было отлично в одиночестве с искиным, искусственным интеллектом, который он сам и создал. После целого ряда открытий, в том числе в себе, он пришёл к тому, что он — человек, как бы удивительно (или банально, тавтологично) это не звучало, и он хочет что-то делать для человечества, а не для абстрактного разума, пусть и более совершенного, чем у человека. Не ради Соляриса, эту книгу Иероним тоже прочитал, так что знал к какому логическому концу ведёт автор «Колдуша».
Герой повести хотел делать добро для людей, но… захотел этого слишком поздно, когда он остался последним человеком. Знакомо до судорог, до нервного тика в левом глазу. Сколько людей, до появления пришельцев, хотели делать что-то для людей? Просто для людей. Не конкретных человеков, а просто для людей, для абстрактного человечества — как сказано в нулевом законе. Ведь
…если хорошенько подумать, Три Закона роботехники совпадают с основными принципами большинства этических систем, существующих на Земле… попросту говоря, если Байерли исполняет все Законы роботехники, он — или робот, или очень воспитанный человек.
Где эти очень воспитанные человека? Куда пропали, если были? Не мог ли же они первыми пасть, защищая человечество… Или мог ли?
Если и погибли, то не все. Я встану на их место, карлик на плечах гигантов, титанов, богов. Но ради чего я встаю на против инопланетян? Или — из-за чего?
Из-за обиды, из-за чувства противоречия. Иероним только-только выстроил свою жизнь, вырвал счастья из всё поглощающих рук времени, как на него с небес обрушились пришельцы. Из чувства противоречия, что он тоже может ходить по родной планете, никому не позволит запрещать ему эту мелочь, оказавшуюся критически важной и дорогой его отсутствующей душе.
Но, может быть где-то ещё в книгах есть подсказки, как себя вести на моём месте? Как защищаться от инопланетян, как возрождать человеческую общину на пепелище? Многие книги на подобную тематику Иероним не читал, а пролистывал: внимательно знакомиться с героически-фантастическими поступками персонажей противостоящих инопланетянам, драконам и карликам — не было смысла.
Разве что его задела повесть «За миллиард лет до конца света» (как много времени, у Иеронима столько не было) братьев Стругацких, с творчеством которых он раньше не был знаком. В книге тоже было противостояние, борьба, но не с инопланетным разумом, хотя что-то похожее и появлялось на страницах, а со самим Мирозданием, самой природой. Или Богом сказали бы другие. Самоотверженные учёные готовые идти до конца ради своего эгоизма, своего желания познать. Не самый плохой стимул и средство реализации, но у них нет противника, которого можно убить — и враг их самих не может усыпить, искалечить, сделать ещё незнамо что. У Мироздания методы обычно довольно мягкие, во всяком случае, физически. Психический аспект — это уже проблемы самых героев.
Как бы то ни было, ради чего бы всё это не было, но Иероним собирался продолжать, развивать выбранную линию. Выживать, жить, собирать вокруг себя приятные ему людей. И, конечно, же читать. И коллекционировать хорошие книги, чтобы человечество не полностью растеряло накопленный гибельный груз знаний.
Какие бы ещё книги спасти от растворения в инопланетной вечности?